Младенец, едва перенявший несколько отрывочных слов, под живым впечатлением окружающего мира, в  котором все для него ново, под влиянием нянюшкиных чудных сказок и песенок, начинает без умолку  лепетать и щебетать, пока язык и слух его не разовьются до связной речи и музыкальных звуков. 

Качественные надувные батуты для детей  от производителя на сайте  BatutMaster 

Точно также и всякая юная отрасль великой человеческой семьи, выходя из первобытного строя, к духовной жизни, пробуждаясь ощущает безотчетную потребность - все свое фантастическое  миросозерцание, все выдающиеся рассказы, которые, за отсутствием или малою распространенностью письменности, передавались из поколения в поколение лишь в устной, и в стихотворно-музыкальной форме, доступной для запоминания и приятной для слуха.  Замечая, что слушатели начинают зевать, рассеянно поглядывать по сторонам,  сметливый рассказчик не преминет в следующий раз сократить не в меру разросшееся описание,  навивающее скуку, при чем с художническим чутьем наложит на всю картину, смотря по обстоятельствам,  больше или темных или светлых красок.

   Если при таком то выражении, при таком то стихе слушатели,  недоумевая, переглядываются, морщатся или почесывают за ухом, он остерегается вторично вызвать то  же впечатление, и неудобопонятное выражение, неуклюжий стих, при новом пересказе, заменяются  другим выражением и стихом; если впечатление на этот раз заметно благоприятнее, то новое выражение,  новый стих и впредь идут в дело; если нет, то они опять переделываются, пока не удовлетворят,  наконец, и самого повествователя и его слушателей. Тем не менее наиболее удачные обороты,  сохраняется веками: в вариантах эпических песен, записанных, например, в наше время в Нижегородской  губернии, дословно повторяются целые фразы вариантов тех же песен, записанных 100 лет назад в Сибири и 200 лет назад в Москве. Отрывочные сказания, одухотворенные одною общею идеей,  вращающийся около одного главного события, около одной первенствующей личности, мало помалу, как  бы сами собою, сливаются в один сплошной рассказ, который в окончательном виде  обращается в народную эпопею. Таким образом народная эпопея есть опоэтизированная история народа, рассказанная  им самим.

   Эпическая песня  на Руси не доходила до становления эпопеи,  и останавливалась на   ступени перехода отдельных рапсодий,  или  былин, а также старинных (рассказов о старине) или  просто «песен» ), но по единству места действия, времени и личностей былины могут быть разделены  на несколько главных групп, или совершенно особняком от нашего былевого народного творчества   ХХ века стоит "Слово о Полку Игореве", которое, рассказанное устами современника, хотя и  отличается задушевною непосредственностью, образностью и некоторым ритмическим складом,  описывает  Новгород - северского князя Игоря   и его боевою жизнь  и только частный эпизод Святославовича   лишено основного условия песни, боле или менее правильного стихотворного размера и их циклов 1)  древнейший цикл о полу мифических героях до владимирской эпохи, так называемых старших богатырях, 2)  киевский, или владимировский цикл, 3) новородский, 4) московский-петровский и 5) казацкий.

    Былины о  «старших› богатырях, относительно происхождения которых и мнения ученых исследователей еще  расходятся, стоят по своему содержанию близко к следующему затем былевому кругу о «младших,  владимировых богатырях: один из <старшых› богатырей, Суагман, даже прямо находится при князе  Владимире; двое, Святогор и Оамсонз, попадаются (в двух разных былинах) киевскому богатырю Илью  Муромцу, который оказывается притом крестником Самсона; для девочки четвертого старшего богатыря,  Микулы Оемшиновича (Василиса и Настасья Микуличны), состоят в замужестве за двумя киевскими  богатырями (Ставром Годиновичем и Добрынею Никитичем).